Прямой конфликт между Турцией и Грецией из-за Кипра приведет к распаду Североатлантического альянса, заявил польский генерал Вальдемар Скшипчак в интервью Fakt.
«Если начнется война между членами альянса, то НАТО пора собирать вещички», — сказал он, добавив, что альянс не может принимать участия в войне между его членами и будет стремиться к тому, чтобы все споры решались дипломатическим, а не военным путем.
Вообще-то Скшипчак известный хайпожор, любит порассуждать про Украину, но тут решил новую тему найти. Для чего он делает эти заявления? Или нет дыма без огня? То, о чем он говорит, вообще возможно?
— В 1974 году Греция и Турция уже успели повоевать между собой за Кипр, будучи в составе НАТО, напоминает экс-боец ополчения ЛНР Александр Аверин.
— Тем не менее до большой войны тогда дело не дошло. Турция решила задачу выхода на демаркационную линию «Атилла» и прекратила боевые действия. Обиженные образованием Республики Северного Кипра греки даже вышли из военной составляющей блока НАТО, куда, правда, вскоре вернулись. Так что, конфликт между странами НАТО вполне возможен.
Вообще, у турок и греков поводов для войн — вагон и маленькая тележка. Турции мозолят глаза близлежащие греческие острова и тот же независимый Кипр. Греции — бывшее греческое малоазийское побережье. Турция намного сильнее Греции — и в прямом военном смысле, и банально демографически, но у Турции и больше врагов — напряженные отношения с Ираном, пусть затухший, но фактически прямой военный конфликт с Сирией и курдами. До стабилизации сирийско-турецких отношений мы вряд ли увидим новую греко-турецкую войну.
В случае потенциального греко-турецкого конфликта России интересен непрерывный грузопоток через Босфор, Дарданеллы и Эгейское море, а самой выгодной ролью в этом случае будет стать арбитром.
— Поводами для обсуждения темы становятся периодические всплески напряженности между Турцией и Грецией, — уверен директор по аналитическим проектам Агентства политических и экономических коммуникаций Михаил Нейжмаков.
— В случае с недавними комментариями Вальдемара Скшипчака — в такой роли выступил произошедший в июле 2024 года инцидент, в ходе которого в район, где итальянское судно проводило исследования в рамках подготовки к прокладке кабеля между Критом, Кипром и Израилем, прибыли корабли турецких и греческих ВМС.
Можно отметить и резкие заявления турецких и греческих политиков по поводу отношений Афин и Анкары. Например, в конце июля 2024 года глава Минздрава Греции Адонис Георгиадис, вспоминая произнесенную в конце 2023 года реплику Реджепа Эрдогана «мы можем однажды ночью прийти к вам», заявил, что «на самом деле, это мы можем внезапно оказаться в Турции на наших F-35».
«СП»: То, о чем он говорит, вообще возможно? Или пока есть НАТО, война между Турцией и Грецией не начнется, а вот в случае краха блока…
— Если говорить про последние годы — обе стороны явно понимают, что вооруженный конфликт будет нести для них слишком высокие издержки.
Так что здесь есть сдерживающие факторы и помимо НАТО. Как правило, периоды осложнения обстановки сменялись относительной разрядкой, а резкая риторика обеих сторон не служила для этого принципиальным препятствием.
Скажем, вышеупомянутую фразу про возможность «прийти к вам ночью» Реджепа Эрдоган произнес накануне прошлогоднего визита в Афины. При этом для распада НАТО в обозримом будущем тоже нет явных предпосылок, а внутренние противоречия сами по себе — неизбежный элемент функционирования любого большого международного объединения.
«СП»: Каковы сейчас отношения греков и турок? Какие есть точки напряженности? За что именно те и другие готовы воевать?
— Противоречия между Афинами и Анкарой, конечно, сохраняются. Например, по поводу разграничения морских зон в Эгейском море и Восточном Средиземноморье. Тем не менее, интенсивность контактов между руководством двух стран в нынешнем году также была весьма высокой — в частности, премьер Греции Кириакос Мицотакис в мае посещал Анкару. Позже, в июле, переговоры между ними прошли в Вашингтоне.
«СП»: Греция и Турция все же успели однажды повоевать. Как Западу удалось купировать конфликт, избежав его превращение во что-то более масштабное? К каким последствиям может привести эскалация конфликта сегодня?
— Собственно, войны между Грецией и Турцией происходили в 1897-м, а также в 1919—1922 годах. Важным фактором напряженности стал и Кипрский конфликт с участием турецких войск в 1974 году — на фоне этих событий из Афин звучали заявления о готовности «любой ценой защищать свои законные права и национальные интересы».
Тем не менее параллельно с этими событиями произошла смена широко известного и в России «режима черных полковников» в Греции, что стало одним из факторов, на фоне которых не был реализован сценарий более масштабного конфликта.
В дальнейшем, были и другие ситуации, пусть и менее масштабные, когда вероятность масштабного военного конфликта Анкары и Афин активно обсуждалась.
Сейчас, стоит повториться, обе стороны явно учитывают слишком существенные издержки от прямого военного конфликта. Фраза Кириакоса Мицотакиса перед майской встречей с Реджепом Эрдоганом, что «лучше говорить, чем постоянно держать палец на курке» имеет под собой и вполне прагматичную основу.
«СП»: Да, членство в НАТО является гарантией, а что будет в случае выхода одной из стран или обеих из блока? Это возможно вообще?
— Если говорить о формальной стороне вопроса — в статье 13 Североатлантического договора сказано, что «любая договаривающаяся сторона может выйти из него через год после того, как она уведомит правительство США о расторжении ею настоящего договора». Фактически же, хотя сценарии выхода той же Турции из НАТО периодически обсуждаются в СМИ, крайне маловероятно, что в ближайшем будущем Анкара или Афины пойдут на такой шаг.
Руководство обеих стран традиционно считает важным для себя военно-техническое сотрудничество с другими государствами альянса. Кроме того, НАТО воспринимается участниками блока как хорошая возможность для лоббирования своих интересов и политического торга с крупными державами, входящими в тот же альянс.
«СП»: В случае реальности конфликта на чьей стороне быть нам?
— В случае усиления напряженности между Турцией и Грецией Россия наверняка будет придерживаться нейтралитета. Когда такая напряженность между Афинами и Анкарой усиливалась, например, из-за ситуации в зоне Эгейского моря в недавнем прошлом, представители МИД России традиционно призывали к диалогу между сторонами. Такой конфликт, конечно, стал бы источником головной боли для Вашингтона, но и для России создал бы дополнительные проблемы.
Например, даже если рассматривать сценарий, при котором напряженность между Афинами и Анкарой была бы связана с ситуацией вокруг Кипра, на этом фоне осложнилось бы и положение дел в акватории Эгейского моря, в свою очередь, создавая угрозы значимым для России маршрутам в этом регионе, ведущим к Черноморским проливам.
